Монашки

Собрала старшая монахиня всех монашек и спрашивает:
-Дочери мои, кто ридел мужской член, поднимите руку.
Одна поднимает руку.
— Иди дочь моя, умог глаза в святой воде и будешь прощена. А теперь, поднимите руку кто держал член в руках.
Другая монахиня подняла руку.
— Иди, дочь моя, умой руки и будешь прощена.
Голос из толпы:
— А можно рот пополоскать, пока никто ж#пу не помыл…

На остановке стоит батюшка, бородатый такой, в рясе и с крестом, поверх накинута легкая куртка. Тут к нему подходит нечто с фанатичным блескомв глазах и начинает вести разговор на тему «Не в то вы верите, батюшка. В Марию Магдалену верить надо, а вы в Иисуса Христа. Вот послушайте… «.
Батюшка молчал, молчал, но когда миссионер сказал, что Христос вовсе и не Божий Сын, священник вдруг заговорил. Как и положено густым таким, распевным басом.
— Послушай, сын мой! Я ведь не католик, и не протестант. Я православный, могу и в ебло оформить…

 

Священник перед людьми:
-Значит так: кто будет в храме материться, того посохом уебу.
Голос из толпы:
-Но вы же сами сейчас сказали слово «уебу»!
Священник:
-Ну все.Пиздец тебе грешник!

 

Молодой священник получил приход. Перед первой проповедью он волнуется и
спрашивает совета у старого священника.
— А ты перед проповедью, чтобы не волноваться, остограммься. Тот так и поступил.
После проповеди спрашивает у старого:
— Ну как?
— В общем, все нормально. Но три небольшие ошибки ты все-таки допустил.
Во-первых, ты не остограммился, а окилограммился; во-вторых, слишком часто
упоминал матерь, но не божью; ну и, в-третьих, в конце вместо «аминь» ты что
сказал?

 

 

Монах наблюдает за парнем, которому никак не удается завести мотоцикл. Парень
сердится и ругается:
— Что за чертовщина, черт побери! Монах подходит ближе и говорит укоризненно:
— А вы бы вместо ругани сказали: » Помоги мне Бог! » Парень говорит:
— Помоги мне Бог! Жмет на стартер, мотор взвывает, и парень катит прочь.
Ошеломленный монах таращит глаза:
— Что за чертовщина?!

 

Едет шофер по трассе, видит монашка голосует. Останавливается. (М) — Подвезите
меня, пожалуйста, до монастыря. (Ш) — Поехали, красавица. Едут, значит. (Ш) — А
как насчет перепихнуться? (М) — Да что ты брат, у нас настоятельница строга
больно, проверяет. Ну если только в попочку. (Ш) — ОК. Прислонил он ее к баллону
и вздул. Едут дальше. (М) — Хорошо вам шоферам, ездите туда-сюда, а нам
педерастам то монашкой, то пастушкой приходится прикидываться…

 

Преставились водитель и священник. Водителя Господь отправил в рай, а священника
— в ад.
— Помилуй, Боже, за что?! — изумился священник.
— На твоих проповедях прихожане спали, вместо того чтобы молиться. А в его
автобусе они молились, вместо того чтобы спать….

 

Священник спрашивает у мальчика:
— Молишься ли ты перед едой?
— Нет! Мы едим только свежую пищу.

 

Молодой священник, только закончивший обучение, приходит в церковь. Ему поп говорит:
— Иди читай проповедь!
Тот идет, боится, в первый раз все-таки. Другой поп его пожалел и говорит:
— Сын мой, сходи за алтарь, остаканься, и смело иди читать, все получится.
Ну тот сходил, остаканился. С утра просыпается — башка квадратная, весь перекошенный, перегаром несет. Подходит к попу:
— Святой отец, ну, как я вчера отчитал?
— Ну, вобщем-то ничего, но были некоторые неточности…
— Вы хоть скажите какие, чтобы я не повторялся…
— Ну, ладно… Только я тебе сказал остаканиться, а не ографиниться, к алтарю выходят на двух ногах, а не на четырех, рясу в трусы не заправляют, кадилом махают вперед-назад, а не над головой, распятием по столу стучать не надо, прихожане, а не чуваки, Христа распяли евреи, а не менты, в священном писании кроме Божьей Матери никакой другой не упоминается, нужно говорить не «пиZдец тебе, грешник», а «господь вам все простит», было 12 Аппостолов, а не 12 опеZдылов, по окончании службы надо отпускать с миром, а не посылать на хYй, заканчивается молитва «Аминь», а не «пиZдец», требник — это книга, а не подстаканник, мантия образа Иисуса Христа — это не скатерть, не нужно называть Нашего Спасителя Иисуса Христа и его апостолов «Иисусом со своей шайкой-лейкой», Давид убил Голиафа из пращи, а не «замочил», не нужно называть Иуду «сраным ублюдком», не нужно говорить про Папу: «Наш римский шеф», иуда продал Иисуса в Синедрионе, а не «в одном злачном местечке», продал он его за тридцать монет, а не за «тридцатник», Отец, Сын и Святой Дух — это не «Папаня, Сынок и Призрак». И последнее — самое главное — меня не нужно называть «трансвеститом в красной юбке».

 

В переполненном автобусе маленький малыш оживленно разговаривает
со стоящей рядом монашкой — матушка малыша при выходе из автобуса
благодарит монахиню за то, что она проявила такое отношение к ее малышу и
спрашивает:
— Он вас, надеюсь, не обидел ничем?
— Да нет, что вы! У вас прекрасный малыш! Только объясните ему,
пожалуйста, что я не пингвин, мне, к сожалению, это не удалось…

 

Из женского монастыря сбежали две монашки. Одна говорит:
— Я так голодна, что дала бы даже грузину.
— А я даже собаке.
Из кустов высовывается голова:
— Дэвочки, ав-ав!